Президент IAU, доктор философии
В последнее десятилетие во многих странах мира
огромной популярностью среди молодежи стали пользоваться националистические
движения. К сожалению, подобные течения зачастую становятся стартовой площадкой
для действий экстремистских и террористических организаций.
Великий русский философ Николай Бердяев рельефно
очертил корни ксенофобии: «Национализм порождает шовинизм и ксенофобию, и его
нужно решительно отличать от патриотизма. Самое ужасное, что национализм есть один из источников войн». Хотя
идеологические доктрины экстремизма и терроризма различны по содержанию, но они
обязательно содержат идеи превосходства собственной национальной, этнической,
религиозной или политической группы, системы ее ценностей над другими. Если
перечисленные особенности и идеи носят
весьма выраженный характер в действиях террористов и экстремистов, то у ксенофобов
эти проявления представлены в более мягкой форме, но общим у них является
неприятие людей другой национальности, другого этноса, других культур, языков и
религий. Именно ксенофобия может стать вирусом экстремизма и терроризма.
Слово «ксенофобия» восходит к греческим – «ксен» и
«фобия» - страх. Корень «ксен» - достаточно древний и обозначает – пришельца,
чужого, иного. По-славянски – странного, т.е. не члена полиса, личность, не
принадлежащую коллективу и от того могущую быть принятой как гость. Отсюда
развивается второе значение «ксен» - «гость» и даже «друг». В этом случае
жители древнегреческих полисов рассматривали свой городской коллектив как
возможное прибежище для странника, получающего приют по приглашению члена
полиса. Без такого приглашения член
иного полиса не мог прийти и жить в полисе чужом. Процесс приглашения и
странноприимства именовался по-гречески
«проксения», а по-новогречески обычная
гостиница называется – «приют для ксенов» (друзей).
По мнению российского ученого Алексея Муравьева,
ксенофобия – комплексное явление. В работе «Ксенофобия: от инстинкта к идее»
(журнал «Отечественные записки», № 4 (19), 2004г.) описан сам феномен
ксенофобии, его истоки и функционирование
этого «комплекса». Представление о «чужом» лежит в основании
самоидентификации личности и групп. Это
означает, что чужим может быть как социально, так и этнически. В советские
времена было выработано понятие «идеологически чуждый». Сегодня имеет место
смешение этих трех признаков. Причина – политические технологии и массовые
коммуникации. Идеи генерируются быстро, а еще быстрее «идут в прокат». Вражда
по социальному признаку существовала всегда, некоторые политические режимы
культивировали ее и добивались больших эффектов. Ненависть к «буржуям»,
«попам», а затем и к «поганому интеллигенту в шляпе» - также форма ксенофобии.
Ненависть мобилизует и объединяет, а власть успешно формирует образ нового
врага – «космополита», «врача-убийцы». В этом случае ничего особенного
придумывать не пришлось – антисемитизм латентно присутствует в сознании
народной массы. На этой почве было легко посеять семена нового антагонизма.
Сформированный таким образом антагонизм был смешанным, социально-этническим,
«чужими» объявлялись лишь некоторые группы евреев – ученые, музыканты, врачи,
писатели. По мнению латвийского политика и правозащитника Бориса Цилявича,
такой вариант антагонизма является «ксенофобией сверху».
В современной социологии термин «ксенофобия», как
правило, применяют к межэтническим отношениям и даже, более того, для описания
взаимоотношений «коренного» и «пришлого» этносов. Часто в бытовой речи и
особенно в СМИ, термин «ксенофобия» употребляют как заменитель других слов,
кажущихся либо одиозными, либо маркированными. К примеру, словом «ксенофобия»
обозначают явления, более подходящие под термин «антисемитизм», «расизм» и
подобное. В обоих этих явлениях присутствуют элементы ксенофобии, но все же они
отличаются как обще, родовое понятие – ненависть к чужакам – и конкретным
чужакам – со своими особенностями. Интересным представляется развитие и
трансформация ксенофобии в Японии, как островного государства склонного к
закрытости своего социума, что, в свою очередь, базируется на этнической
однородности и известной изоляции от внешнего мира [8,245]. Процесс
интернационализации японского общества все больше способствует расширению
контактов с внешним миром и ослаблению традиционно настороженного отношения к
иностранцам. Хотя последнее еще до конца не вытеснило явление так называемой
«ксенофиджии» японцев (по определению профессора социолингвистики
университета Кейо Т. Судзуки), что
представляет японскую интернациональность как явление дуалистического
характера. Профессор Т. Судзуки определял «ксенофиджию» (xenophygia) как стремление избегать иностранцев, а не как
страх или ненависть к ним. Японская история, представляющая собой наследие
китаинизации, кореинизации, американизации с точки зрения как материальной, так
и духовной культуры, одновременно была лишена возможности непосредственно
человеческого общения с иностранцами. По мнению ученого, даже при восприятии
найэкзотических идей и вещей японцы позиционируют себя как самые
интернационально-мыслящие люди в мире [16,84,85]. Для японцев все, кто по факту
рождения не принадлежит к японской нации, обозначаются словом «гайдзин» -
«человек внешнего мира» (записывается иероглифами «другой» и «человек», то есть
это есть лингвистическим отображением психологии разделения мира на своих и
чужих, принцип «ути-сото») [10,160-161]. «Другой» мир, к которому принадлежит
иностранец, не может сравниваться с миром, обычным для жителя Японии, поэтому в
психологии японца четко проходит граница между ним и иностранцем, что является
проявлением дихотомии «свой -чужой» в понятии «японец -не японец», что также
можно выразить категориями «мы - они».
Ксенофобию невозможно внушить людям на пустом месте.
Для возникновения ксенофобской идеологии, которая чревата кровопролитиями,
необходима систематизация социальных фобий и рефлексов. Существует два различных явления: инстинктивная
ксенофобия и ксенофобия-идея. То есть неосознанный социальный рефлекс и
идеология этнической вражды. Инстинктивная ксенофобия (антиварварский снобизм)
в той или иной степени характерна для большинства социумов, в особенности империй.
Греки презирали скифов, персы – арамеев, византийцы – всех варваров. Общим
признаком является – религиозность, обыденность высокомерного отношения к чужим
народам. Оно имеет место тогда, когда самооценка народа достаточно высока, и он
не видит себе угрозы в чужаках. Как только начинает разрушаться сложная
структура, включаются архаические, социальные защитные механизмы и люди
начинают охранять собственный народ или
группу от посягательств извне.
Наиболее распространенное определение ксенофобии
вообще (соответствующее скорее, первому, инстинктивному типу) трактует ее как
ответ на растущую конкуренцию за ограниченные экономические и социальные
ресурсы.
Инстинктивная ксенофобия есть часть весьма
архаичных социальных ресурсов, поэтому правильным отношением к ней следует
считать культурную рефлексию. Именно культура концептуализирует ущербность и
недостаточность эксклюзивистского
отношения к чужакам. Чем более становится гласным и очевидным
присутствие ксенофобских элементов в культуре или политике, тем менее они будут
оказывать эффект. Бороться нужно не с рефлексами, а с идеями.
Идейная форма ксенофобии как раз связана с выходом
индивидуальных эмоций на уровень идеи, которая не является социальным
рефлексом, а выступает как политическая идея. Она возникает во время испытаний
или страданий, в пору потрясения государственных основ и самой народной жизни.
К примеру, нацистская Германия для консолидации народа избрала простой и
страшный путь – перенос идеи врага на «вредные народы». В терминологии Б.
Цилевича идейная форма ксенофобии и есть
чаще всего «ксенофобией сверху». Скорость распространения и доступность
информации способствуют закреплению именно такой закономерности.
Существует два основных объяснения происхождения
ксенофобии – спонтанными реакциями сознания на социальные процессы и
внутренними идеями.
Социологи считают, что в основе ксенофобии лежит
триада – гнев, отвращение, презрение. Эти эмоции образуют несложный
поведенческий комплекс, обусловленный личностным и коллективным уровнем
тревожности и агрессии. Этот уровень можно измерить как посредством
направленного тестирования и опросов,
так и аналитически – путем анализа публикаций СМИ и данных социологических
опросов. На коллективном уровне тревога
выливается в «поиск виноватых». Принимая такой психологический аспект, надо
понимать ксенофобию именно как фобию, то есть страх, затрагивающий подсознательные
реакции. Поиск торможения, способа нейтрализовать страх, ведет к ненаправленной агрессии. Тогда
возникает психологическая основа инстинктивной ксенофобии.
Страх, фобии ведут к стойкому невротизму, который
на уровне модели поведения, как правило, проявляется в агрессии, реже в
депрессии, угнетенном состоянии. В зависимости от типа поведения, склонности к агрессивному или
депрессивному состоянию можно наблюдать
ксенофобию в двух формах: скрытую или латентную (по депрессивному типу: «все
забрали черные», «жиды весь мир скупили») и явную (по агрессивному типу: «бей!»).
Под действием идей психологические инстинкты
превращаются в идейную ксенофобию. В основе этих идей лежит государственно
закрепленная «ксенофобия сверху». Она проявляется:
- в миграционной политике – как ограничение
миграционных потоков, увеличение барьеров на пути иммиграции и натурализации
иностранцев;
- при создании новых имперских суперэтносов, вроде
«персоэллинов» Александра Великого, «ромеев» Византийской империи, «тевтонов», называемых
на Руси «немыми»- «немцами»,или новой исторической общности- советского народа.
Главным объединяющим фактором является язык, который иногда не совпадал с
языком коренной народности;
- в понимании чужого как дикаря и варвара.
Предлагается деление на «культурные», «хорошие», народы и народы «дикие»,
«некультурные». Принадлежность к «дикому», «некультурному» народу есть
существенный недостаток, который должен быть исправлен во имя прогресса;
- в необходимости сохранения идентичности
государства и защиты интересов коренного этноса. Эта идея выражается в
юридических нормах, ограничивающих иммигрантов в правах по сравнению с коренным
населением. Она характерна для большинства развитых стран европейского Запада.
Смысл ее – в сохранении государственной целостности и заботе об экономическом и
культурном благополучии народа;
- при попытках реализации фашизоидных концепций
строительства сугубо национального государства на основе угнетения всех этносов, кроме
коренного.
Различные политические режимы используют
антагонистические социальные инстинкты в качестве средства государственной
политики по консолидации нации перед лицом угрозы. Власть использует систему
«сдержек и противовесов», в которой «боязнь чужого» и страх перед насилием на
почве расовой или этнической ненависти дополняют друг друга. Таким образом
можно сказать, что в политике ксенофобия вполне сознательно используется как
стабилизационный механизм, регулирующий государственную жизнь.
Киевским международным институтом социологии
(КМИС) по заказу Института прав человека, противодействия экстремизму и
ксенофобии (IHRPEX) в 2012 году проведено исследование «Региональная
толерантность, ксенофобия и права человека». Опрос проводился методом личного
интервью в 110 населенных пунктах. Определено 2048 респондентов старше 18 лет,
ошибка выборки не превышает 2,2%. Как показали данные соцопроса, наибольшая
социальная дистанция наблюдается по отношению к представителям ромской
национальности, темнокожим, азиатам и арабам. В отношении к этим группам
существует латентная ксенофобская установка. Для Западного макрорегиона
характерны выраженные ксенофобские установки относительно арабов, темнокожих,
крымских татар и евреев. Для Восточного – характерно неприятие азиатов, арабов,
а также представителей западноевропейской и атлантической
национально-культурной группы (немцев, французов, американцев, канадцев).
Социологи характеризуют межэтнические, межрасовые и межнациональные отношения в
украинском обществе как умеренно отчужденные. Значение Индекса межэтнической
дистанцированности в 2012 году
составляло 4,5 балла по 7 бальной шкале.
Большинство украинцев категорически осуждает
расовую, этническую и национальную дискриминацию как инструмент в руках
политиков. 65% опрошенных считают, что
Политики должны нести ответственность за
дискриминационные высказывания. 24,9% считают, что эти высказывания являются
недопустимыми, но не наказуемыми. 4,3% считают, что рядовые граждане имеют
право на подобные высказывания, а политики – нет. 5,8% респондентов считают дискриминационные
выражения одним из проявлений свободы слова. Проведенный опрос и полученные
результаты позволили сделать вывод о том, что среди украинцев присутствует
латентное ксенофобское отношение.
Международная организация Human Rights Watch 31
января 2013 года обнародовала доклад о ситуации с соблюдением прав человека в
Украине. В докладе правозащитники также обратили внемание на то, что Украина
продолжает высылать искателей убежища, даже в тех случаях, когда представители
ООН предупреждают, что эти люди могут подвергнутся пыткам у себя на родине.
Также интересным представляется блиц-опрос «есть ли в Украине ксенофобия?»
известного журналиста Александра Ильченко из газеты «Сегодня». Из 30
респондентов 19 не смогли ответить на да , на нет. 7 сказали, что хоть раз
сталкивались с таким явлением на бытовом уровне. 4 – что ксенофобии у нас нет,
это миф, искусственно раздуваемый недобросовестными журналистами наподобие
британских, когда они пытались запугать своих Фанов перед Евро-2012. может, и в
самом деле, ксенофобия чужда обществу, уровень самосознания которого вырос
настолько, что неприязнь к представителям других национальностей, цвета кожи,
вероисповедания остались в прошлом? В МВД Украины А. Ильченко сообщили, что
«согласно планам противодействия расизму и ксенофобии принимаются меры по
выявлению радикально настроенных лиц, организаций, группировок, чья
деятельность направлена на распространение расовой, этнической дискриминации,
унижение национального достоинства, оскорбление чувств граждан, их убеждений и
взглядов». И это приносит свои результаты: ч начала 2012 года в суд ушло четыре
уголовных дела (3-в Запорожской области, 1- в Крыму) в отношении пяти граждан
на почве расовой и религиозной нетерпимости. Такие цифры демонстрируют, что проблемы вроде как уже
нет, что сегодня ксенофобия – редкое явление. В киевской милиции уверены, что
преступлений на почве ксенофобии стало меньше, чему способствовала
предшествовавшая футбольному чемпионату подготовительная работа. «Невзирая на
то, что с начала 2012 года возбуждено 86 уголовных дел, где фигурируют
иностранцы, тогда как за весь прошлый год таких дел было 95 , - говорит спикер
главка МВД Украины в Киеве Игорь Михалко, - мы отмечаем снижение уровня
ксенофобских проявлений. В большинстве случаев речь идет о кражах, грабежах,
хулиганстве. Если в ходе Евро-2012 и были какие-то преступления против гостей,
они не носили характер расовой, национальной , религиозной вражды,
дискриминации. Как показал чемпионат, подобные проявления практически не были
характерны для киевлян».
Но приговоры по преступлениям против иностранных
граждан, совершенным в прошлые годы идут с большим скрипом. Чернокожего
конголезца Джозефа Сильвана Бунту зарезали почти 5 лет назад в Киеве. Двоих
нападавших задержали, а их вину следствие доказало. «Убойная» 115 ст. УК
предусматривает от семи до пятнадцати лет колонии. «Расовая» 161 ст. УК
(нарушение равноправие граждан в зависимости от их принадлежности или
религиозных убеждения) - от пяти до
восьми. Однако, долгий процесс завершился оправдательным приговором. Школьник,
который 4 года отсидел в СИЗО, уверяет, что конголезца не трогал. Дело вернули
в суд, - впереди новое расследование.
В суде Луганска слушается другое неординарное дело. Нигерийцу Олаолу Сунками
Феми инкриминируют покушение на убийство сразу пятерых человек. Но африканец
давно находящийся в СИЗО, утверждает что сам стал жертвой нападения и вынужден
был обороняться. Эксперты, представители нацменьшинств и диаспор, представители
международной общественной организации «Интерньюз - Украина» утверждают, что
проблема ксенофобии остается, к ее решению надо активнее привлекать власти,
правоохранителей, СМИ; преступление в отношении иностранцев расследуют
медленно, им не всегда дается должная
оценка.
«Проблема ксенофобии в Украине, - не столь
угрожающая, как тужились представить перед Евро-2012 те же британские медиа, -
но все же пока остается, - убежден известный правозащитник Евгений Захаров,-
хотя и в не столь жестких, резких
формах, как это наблюдалось еще пять-семь лет назад. Количество
насильственных нападений растет, появились новые эффекты, которых раньше не
было – например, конфликты на языковой почве, а сугубо бытовые споры доходят
порой до ножевых ранений,- говорит он,- тут сказывается политическая составляющая, когда недальновидные
деятели своими лозунгами и заявлениями разжигают ненависть у других. Но
присутствует и экономическая подоплека: люди устали ждать кардинальных перемен
к лучшему, теряют терпение и начинают искать крайних- виноватых в собственных
бедах. Скинхеды, представители других молодежных субкультур, еще несколько лет
назад громко заявлявшие о себе, залегли на дно, о них почти нечего не слышно.
Милиция взяла их на учет, поприжала, что дало свой результат. Сейчас самые
агрессивные, воинственно настроенные скины, побаиваясь искать приключения себе
на голову по месту жительства, мигрируют в другие города, совершив нападение –
возвращаются домой, и вычислить их уже гораздо труднее». Один из киевских
скинхедов подтвердил «Сегодня» не под диктофон, что действительно отошел от
дел, которыми давно занимался. Мол, в
милиции с ним и его друзьями провели «профилактическую беседу», пригрозив для
начала «пресс-хатой» в СИЗО, где «им будет очень неуютно», а затем и «сырой
зоной». «Мне, как и раньше, не нравятся черные, и , будь моя воля, я бы всех
отправил назад в их страны, но садиться в тюрьму и ломать себе жизнь в 23 года
не хочу.» - говорит Олег, студент столичного вуза. По его словам, другой скин
вообще пересмотрел свои взгляды на представителей нацменьшинств и другого цвета
кожи. Может повзрослел, может переболел какими-то ксенофобскими крайностями, но
сейчас он уже куда спокойнее реагирует на черных, и на арабов, мимо которых еще
года три назад не мог пройти, чтобы не задеть».
Но ксенофобия – это не только факты преследований
и насилия на почве расовой, религиозной и социальной ненависти. Нередки случаи
актов вандализма – осквернения святынь, национальных символов, могил, культовых
сооружений. Больше всего таких не приятных эпизодов в Крыму. Под Алуштой, в
селе Изобильное (Корбекуль) год назад было разбито надгробие мусульманского
праведника Азиза Девлетли Баба. В Симферополе в конце 2011 года облили красной
краской памятник братьям Айвазовским, выложив на постаменте остатки плова. В
Коризе летом 2011 года осквернили мечеть. На симферопольском кладбище в марте
2012 года разгромили памятники и устроили автопробег по мусульманским могилам.
На «Поле памяти», где в годы войны массово расстреливали евреев и жителей
полуострова, вскрыты места захоронений, извлечены останки погибших. В июле 2012
года неизвестные нарисовали свастику на портрете дважды Героя Советского Союза
Ахмет-Хана Султана.такой же знак появился на выложенном из щебня
крымско-татарском национальном флаге в память о жертвах депортации
крымско-татарского народа… Недавно в Феодосии неизвестные осквернили памятник
жертв Холокоста, а в Белогорске разрушили ограждения захоронения святых
мусульманских богословов «Азизлер», особо почитаемых крымскими татарами.
Кроме Крыма, факты вандализма фиксировались во
Львове, в Полтавской области и других регионах. Виновные не найдены.
Особо необходимо остановиться на влиянии
ксенофобии на уровень экономического развития, инвестиционной
привлекательности. Всемирный экономический форум в рамках исследования мирового
туризма провел опрос «Насколько дружелюбно у вас принимают иностранцев?». В
выборку попали 140 стран. Опросы проводились с конца 2011 по конец 2012 года. Отвечающие должны
были оценить степень дружелюбия своих соотечественников к иностранцам по шкале
от 1 до 7. Россия заняла третье место с конца со средним показателем 5,0. На
139 месте расположилась Венесуэла с индексом 4,5, на последнем месте Боливия –
4,1. Также не
очень рады иностранцам оказались в странах Ближнего Востока: Иран – 135 место,
Пакистан - 134 и Саудовской Аравии- 128 место. Страны Восточной Европы:
Украина, Румыния, Польша, Венгрия, также расположились ближе к концу рейтинга.
Во второй половине списка оказались США, Китай, входящие в число стран-лидеров
по числу иностранных туристов в год. Странами с самой дружелюбной для
иностранцев атмосферой оказались Исландия – 6,8, Новая Зеландия – 6,8 и
Марокко- 6,7. Рады иностранным гостям и
в Ирландии, Канаде, Австрии, Швейцарии, Швеции, Таиланде и ОАЭ. В число доброжелательно настроенных к иностранцам
государств попали страны Восточной Африки. Результаты опроса , по замыслу
авторов, должны свидетельствовать о том, на сколько каждая страна открыта
туризму. Выявить какие-либо общие для всех стран правила, объясняющие их место
в рейтинге не представляется возможным, отмечает газета The Washington Post.
Ксенофобия опасна не только для развития туризма,
но и инвестиционной привлекательности и экономики в целом. Так по информации
Русской службы DW Федеральная земля Мекленбург-Передняя Померания считается в
Германии оплотом правых радикалов и этот негативный имидж наносит региону
экономический ущерб. «Расизму, антисемитизму и правому экстремизму нет места на
нашем предприятии! - плакат с такой
надписью установлен при входе на строительную фирму Beton-Serviseв Виттенбурге и вполне красноречиво выражает
отношение владельцев предприятия к идеологии крайне правых. Городок Виттенбург
находится в 40
километрах к юго-западу от Шверина – столицы Федеральной
земли Мекленбург-Передняя Померания или «МекПома», как эту землю называют в Германии.
Этот субъект федерации на востоке страны относится к числу самых экономически
отсталых в стране. Здесь высок уровень безработицы, мало крупных промышленных предприятий с передовыми
технологиями. Зато у МекПома есть другие преимущества - первозданная природа, живописные озера,
песчаные пляжи на балтийском побережье, незастроенные отелями-небоскребами
уютные курорты. Поток туристов, да и инвесторов мог бы быть больше, если бы не
имиджевые проблемы. Эта федеральная земля слывет оплотом правых радикалов.
В отдельных округах порой более 10%
местных избирателей голосует за Национал-демократическую партию Германии
(НДПГ). В некоторых деревнях и поселках неонацисты прочно обосновались в
различных общественных союзах и организациях. Однако все меньше жителей готовы
мириться с таким негативным имиджем. Так Объединение немецких профсоюзов (DGB) совместно с Союзом предпринимателей «МекПома» выпустили брошюру, в
которой разъясняется возможные негативные последствия для экономики земли:
снижение потока туристов, трудности с привлечением инвесторов, проблемы с
подрядчиками. Эксперты не могут точно оценить в денежном выражении
потенциальный экономический ущерб для всего региона, но в некоторых отраслях
называют вполне конкретные цифры. Объединение предприятий туризма, например,
исходит из того, что каждый год туристов было бы на 400 тыс. человек больше,
если бы не «коричневая слава». Трудно оценить
и число инвесторов, которые быть может, собрались начать какое-нибудь
производство в МекПоме , но из-за присутствия депутатов НДПГ в земельном
ландтаге или деревенских неонацистских активистов отказались от своего
намерении. Советник DGB Биргит Нойман (Birgit Neumann) считает, что присутствие
в земельном ландтаге депутатов правоэкстремистской партии делает регион не привлекательным
для инвесторов. « Это может отпугнуть ту или иную фирму», - заявляет она в
интервью DW. Схожей точки зрения придерживается
представитель властей округа Мекленбург-Передняя Померания – Ахим
Фроицхайм (Achim Froizheim): «Когда предстоят выборы, и отпускники едут по дорогам, увешанными
плакатами НДПГ, то у них возникают негативные эмоции в отношении региона, что
совершенно очевидно снижает его привлекательность».
Похожая проблема существует и в других европейских
странах с высоким уровнем демократических свобод, с поднявшими голову
правоэкстремистским партиями. Мировой финансово-экономический кризис и
современный неонацизм – представляют угрозу любой национальной экономике и
безопасности государства, общества, личности. Великий русский философ Николай
Бердяев, очерчивая корни ксенофобии (которые мы привели в начале статьи)
предложил пути преодоления этой беды: «Национализму нужно противопоставить
универсализм, который совсем не отрицает национальных индивидуализаций, а
объемлет их в конкретном единстве. Универсализм есть утверждение богатства в
жизни национальной. Все великие народы, имевшие свою идею и свое призвание в
мире, в высоких достижениях своей культуры приобрели универсальное значение».
А другой
великий мыслитель Петр Кропоткин акцентировал внимание на другом важном
преодолении угроз, стоящих перед человечеством : «Жизнь сообществами служит
самым могущественным оружием в борьбе за существование».
